БОРЬБА С КОРРУПЦИЕЙ УДАРИЛА ПО ЭКОНОМИКЕ КИТАЯ

Сразу после избрания главой Компартии Китая (КПК) в конце 2012 года Си Цзиньпин одним из приоритетов своего внутриполитического курса объявил борьбу с коррупцией. Однако решительные действия товарища Си в этом направлении привели не только к тем результатам, на которые он рассчитывал. Эксперты отмечают, что из-за антикоррупционной кампании рост ВВП страны может сократиться на полтора процента.

Идею, что по отношению к коррупционерам необходимо проявлять «нулевую терпимость», Си Цзиньпин выразил с присущей китайским политическим лозунгам наглядностью. «Борьба, – сказал он, – должна вестись и против мух (мелких взяточников), и против тигров (крупных чиновников-коррупционеров)».
При этом «тигриная коррупция» традиционно ассоциируется в Китае с «элитным потреблением». Поэтому в рамках борьбы с влиятельными мздоимцами удар решили нанести по всему, что связано с «разложением», – шикарным банкетам, поездкам за государственный счет, закрытым увеселительным заведениям, дорогим подаркам и использованию роскошных служебных автомобилей.  
В командировках принимающая сторона теперь не имеет права дарить чиновникам сувениры, а также оплачивать их питание. Сам Си Цзиньпин и другие члены Постоянного комитета Политбюро демонстрируют простой стиль: посещая предприятия и организации, они ездят не в лимузинах, а на микроавтобусах. Во время авиаперелетов большинству руководящих товарищей теперь приходится довольствоваться экономическим классом; исключение сделано лишь для госслужащих министерского ранга. Под запрет попали даже пышные похороны, которые раньше устраивали чиновники своим родственникам.
Поначалу антикоррупционная кампания не слишком испугала китайский «правящий класс». В конце концов, еще Мао Цзэдун  требовал от чиновников быть скромными и честными – выведенные его рукой золотые иероглифы «Служить народу» до сих пор украшают главный въезд в правительственный компаунд Чжуннаньхай в цент-
ре Пекина, где со времен Великого кормчего живут и работают представители высшего руководства. А при прежнем генсеке Ху Цзиньтао были приняты «Правила по сохранению честной политической деятельности для руководителей-членов КПК». В этом документе перечислены 52 «табу» для чиновников, среди которых запрет принятия подарков, приглашений на банкеты и в турпоездки.
Тем временем рестораны, продавцы элитного алкоголя и предметов роскоши подсчитывают убытки, ведь теперь их основные клиенты предпочитают не афишировать свой достаток. По данным Китайской кулинарной ассоциации, в 2013 году общепит продемонстрировал самый низкий рост с 1990 года. Реализация таких деликатесов, как, например, акульи плавники, ласточкины гнезда и съедобный моллюск абалон, упала на 30-70 процентов. Цена элитной 53-градусной водки «Маотай», которую особенно жаловали на правительственных банкетах, снизилась на 30 процентов.
В прошлом году в Китае упали продажи таких автомобилей премиум-сегмента, как «Бентли» и «Ламборгини». Тактику работы на китайском рынке пришлось поменять и «Ауди», поскольку автомобили этой марки практически перестали закупать правительственные учреждения. После ряда скандалов, когда чиновники поплатились постами за пристрастие к дорогим часам, снижение продаж отметили и импортеры швейцарских хронометров.
Группа экспертов из гонконгского отделения Bank of America Merrill Lynch прямо связала снижение инвестиций в основные фонды с мерами, предпринятыми в рамках борьбы с коррупцией. Логика проста: бюрократы, привыкшие решать вопросы за деньги, потеряли всякий интерес к поддержке новых инвестиционных проектов. Однако дело не только в этом. Честные чиновники с чистыми руками не решаются инициировать новые проекты из опасения, что во время кампании их могут заподозрить или даже обвинить в коррупции. Бездействие рассматривается, как самый безо-
пасный путь защитить себя на фоне политического движения.
Сколько это будет стоить китайской экономике? Авторы исследования считают, что последствия могут оказаться очень серьезными. Снижение темпов роста ВВП, по их расчетам, может составить от 0,6 до 1,5 процентных пункта. Вопрос в том, готово ли руководство Китая заплатить такую цену за «чистое правительство»?